Ответ самому себе на нытье о Лордах и высказывание одного из Лордов о заклинаниях и их движенияхСоломон(отходя на безопасное расстояние). Нет. Это выше моих сил. Лучше смерть, ибо перед смертью есть право на последнее слово… Сударь, хочу вам напомнить, что вы играете не Отелло, а актера Кина, играющего Отелло, – гениальность текста, помноженная на гениальность исполнения. Две гениальности с перепоя – не так просто, верно? Так вот, осмелюсь заметить: Эдмунд Кин не опускался до того, чтобы мазать лицо морилкой. Он играл мавра, а не негра! «О! Черен я, черен!!!» При этих словах он темнел лицом… И только белизна глазных яблок оттеняла его кожу!
Актер. И как он это делал?
Соломон. Внутренняя страсть. Страсть, овладевающая каждой клеточкой тела… И даже рядом находящимися предметами. Когда он вскакивал навстречу Яго, под ним валилось кресло…
Актер. Трюк.
Соломон. Возможно. Но повторить этого не может ни один фокусник… И в последнем акте, когда он восклицал: «Пускай свеча погаснет!» – свеча на столе гасла. Вот как играл Кин.
Актер. Очевидно, делал сильный выдох на последней букве. (Подходит к свече.) «Пускай свеча погаснет!» Ф-фу… (Свеча горит.) «И пусть свеча погаснет!»… (Соломону.) Где ты все это вычитал?
Соломон. Я это видел.
Кин. О нет, милорд! И это не выход. И на мертвого на меня соберется огромная толпа. И потом, после смерти, я не исчезну, а перейду в театр теней и начну появляться на сценах всего мира… И не будет этому конца! Так и передайте его величеству! Не он мне приказывал стать актером, не ему дано запрещать. Ибо мой главный зритель там, на небесах. Я думаю, Он и сейчас занял место в своей ложе и с улыбкой наблюдает за мной… И для Него я буду лицедействовать, петь и плясать, пока хватит сил… (Запел.)
Хоть годы меня уложили в постель, —
Лей ливень всю ночь напролет!
Из старого дурня не выбьете хмель,
А дождь себе льет и льет!
Неожиданно полил дождь. Зрители испуганно стали раскрывать зонты.
Видите, какую декорацию Он построил? Пусть король попробует сломать…
Дождь усиливается. Публика испуганно разбегается.
(Поет, обращаясь к небесам.)
Пусть мир существует Бог весть как давно, —
Чтоб дождь его мог поливать.
Не все ли равно? Представленье дано.
И завтра начнется опять!
(c) Горин